Марина Девятова: «Все думают, что концерт народника – это караоке»

«Не хожу на работу, чего и всем желаю»

- Я счастливый человек - не хожу на работу, чего и всем желаю. Занимаюсь любимым делом и ни одного своего дня, ни одной минуты я не пожалела о том, что связала жизнь с народной песней. Я - дочь своего отца, у нас семейная династия, поэтому, конечно, груз ответственности, безусловно, на мне лежал и будет лежать до конца моих дней. Я закончила большое количество музыкальных учебных заведений, закончила начальную музыкальную школу, как дирижёр-хоровик. Я была абсолютным академистом, пела в хоре, была первым сопрано и представить себе не могла, что когда-то надену народный костюм, народные атрибуты, обувь и буду исполнять народные песни. Закончив музыкальную школу, у меня начался подростковый возраст, вредный. Но мне повезло, у меня замечательные родители, которые никогда в жизни на меня не давили. Они просто были своим примером. В частности, мой отец, народный артист России Владимир Девятов и сейчас остаётся примером человека, который не знает слов "не могу, не хочу". Он всегда ставил цель и добивался её.

Марина вспоминает, что в 14-15 лет вышла на большую профессиональную сцену.

- И вот тогда у меня произошла любовь к сцене, к зрителю. А мой папенька сказал: "Хочешь петь - иди учиться". Так я оказалась в музыкальном колледже имени Альфреда Шнитке на кафедре "Дирижёр народного хора", а впоследствии закончила Российскую академию музыки имени Гнесиных. Все спрашивают, почему я не преподаю. Но я не знаю ни одного замечательного артиста, чтобы он был таким же замечательным педагогом. Мне кажется, что совмещать две профессии - нереально. Либо ты артист, либо - педагог. Я пока выбрала для себя профессию артиста, хочу быть полезна для народа, который нуждается в том, чтобы культуру не забывали. Я хочу быть полезной для своей страны.

Артистка отмечает, что «есть у всех и ошибки, и творческая жизнь».

- Если ты выиграл на каком-то конкурсе, то это не значит, что у тебя теперь в кармане успех. Нет, творческую жизнь прожить - это и взлёты, и падения, разочарования и депрессии. Это слава, это пройти огонь, воду и медные трубы. И все это, безусловно, было в моей жизни. Самое главное надо понимать, что талант - это то, что нам с вами не принадлежит. Талант - это то, что нам даётся при рождении Богом. Каждый из нас талантлив в определённой сфере, а далее это, безусловно, уже ваше желание что-то делать со своим талантом или пусть он где-то лежит на полочке. Я посчитала нужным свой талант развивать. Мне повезло, у меня было большое количество профессоров и педагогов, которые передавали мне любовь к народному творчеству из уст в уста, из сердца в сердце. К сожалению, их уже нет, но мы, ученики, продолжаем дело, неся гордо знамя народников.

- Кто был вашим кумиром в студенческие годы?

- Я из другого поколения, ребенок 90-х. Я выросла в обычном спальном районе Москвы, ходила в обычную музыкальную школу. Все было у нас хорошо. Я выросла в то замечательное время, когда во дворе стояла одна "Волга", и мы за ней прятались, потому что надо было играть в прятки. Я росла, когда мама вешала ключик и записочку клала в звоночек "Буду через 15 минут, ушла в магазин". Поэтому кумиров у меня нет, я не люблю слово кумир. Мне нравятся того или иного рода вокалисты, но в студенческие годы у меня вообще мой плейлист был очень разнообразным, потому что, тогда модно было слушать "Сплин", "Руки вверх" и "Иванушек". Но в 1999 году я поступаю в музыкальный колледж имени Шнитке и у меня начинаются клавир, Бах, Гайдн и так далее. Мои музыкальные пристрастия очень изменились, потому что поменялся круг общения, а значит, и менталитет. Я начала слушать серьёзную симфоническую музыку, которую обожаю по сей день.

«26 лет об этом говорю, а сейчас все патриотику запели»

- Как вы ищите новые песни, как их аранжируете?

- Вы знаете, репертуар - дело наживное. И, безусловно, я тоже ошибаюсь, но так или иначе, все равно лакмусовой бумажкой является зритель. Много составляющих в формировании репертуара. Какие-то песни, безусловно, остаются и как бы мне не хотелось их не петь, но всегда их просят исполнить. Иногда тошнит уже - 20 лет одно и то же поешь. Но люди все равно просят, а я не могу отказать своему зрителю, потому что он пришёл ко мне, и он хочет это услышать. У нас у народников вообще беда. Все думают, что мы - караоке. Мне иногда в зрительном зале кричат: "А спойте "Ой, мороз, мороз". Что касается репертуара, надо писать, писать и писать. И дальше пробовать на зрителе.

Артистка замечает, что «из десяти песен пять уйдут, а пять останутся, и это нормально».

- У меня есть песни, которые, например, я ещё даже не брала. Вот я понимаю, что пока кишка тонка. Вот сейчас, в наше такое непростое время я понимаю, что народ очень сильно объединился, сплотился. И сейчас уже нет такого, что русская песня - неформат. Вся страна "Матушка-земля" поёт - и молодёжь, и все. Мне кажется, даже груднички запели. Обидно! Я 26 лет об этом говорю, а сейчас все патриотами стали, начиная от рэперов до эстрадных девчонок. Все вдруг патриотику запели. Так что важны место, время и обстоятельства. Ну и плюс ко всему, наверное, у меня уже есть некое чутье.

- Что делать на сцене, когда большие проигрыши?

- Мы всё это проходили в музыкальных учебных заведениях. Это то время, когда вы можете совершать ошибку и вам за это ничего не будет. Зарплаты и премии вас не лишат, никуда вас не выгонят. Ну, пожурят, тройку поставят. Я лично к каждой песне отношусь, как к мини-спектаклю, поэтому проигрыш - это тоже песня. Не разъединяем одно с другим. Я очень часто бываю на конкурсах. Например, какая-нибудь замечательная весёлая частушка, баянист рвёт меха, он весь уже в экстазе. Естественно, танцы, и исполнительница с такой мимикой "быстрее бы этот проигрыш уже закончился". Я ребятам всегда говорю, что одно от другого никаким образом нельзя отделять. Поэтому первое, что мы делаем - ищем глаза в зрительном зале. Мы не боимся смотреть на своего зрителя. А вообще смотрите всегда на великих - на Кобзона. Вот у него же проигрыши были, он их проживал. Он мог так на тебя посмотреть, что у тебя мурашки по коже. Просто поймите, что сцена - это такое некое лобное место. Один раз я забыла "Старый клён", хотя 20 лет его пою. Понимаете, просто вылетело. Я живой человек и имею право. Стою, пою первый куплет три раза. На меня зал смотрит, а я пою в полной уверенности, что так должно быть.

- Как справляетесь с волнением и было ли такое, что вы боялись выйти на сцену?

- Как говорил великий Иосиф Давыдович, если вы перестали волноваться перед выходом на сцену, вам пора заканчивать творческую деятельность. Не волнуются только мёртвые. Все остальные волнуются, и это абсолютно нормально. А дальше - умение совладать со своей психикой. Это, конечно, вопрос опыта. Поверьте, я всегда говорю студентам: пожалуйста, пойте везде - на свадьбах, похоронах, автобусных остановках, на площадях, фестивалях. Чем больше опыта, тем больше вы понимаете, как в той или иной ситуации выстоять и справиться со своим волнением. Конечно, я тоже волнуюсь. У меня есть моя фишка. Я должна увидеть зрительный зал. Я не знаю зачем, но я должна его видеть. Если я не вижу людей, значит, я не вижу эмоции и не понимаю, в ту сторону я иду или нет. Конкурс - это вообще страшная вещь. Я абсолютно не конкурсный человек. Я не могу за три с половиной минуты выйти и шандарахнуть так, чтоб все упали. Вот Саша Панайотов может, а я нет. Мне надо два часа сольного концерта, раскрыться.

«Вместо туалета - ведро, бывает и такое»

- Были ли у вас какие-нибудь интересные истории в карьере?

- Ну вы знаете, конечно, про гастрольную жизнь можно писать мемуары. Иногда у нас бывают невероятные гримёрки со всеми условиями, а иногда нет туалета. Вместо туалета - ведро, бывает и такое. Очень грустно наблюдать за подрастающими молодыми артистами с большими гонорарами. Знаете, не успел проснуться, а уже миллионы зарабатывает. Сегодня ты миллион зарабатываешь, а встретимся через 20 лет, будешь ты зарабатывать этот миллион? Всякое бывает в жизни артиста. Я поняла за свою творческую жизнь, что на сцене раздеваться - это ерунда. А как красиво одеться? У меня был замечательный случай. Как правило, у народников всегда тяжелые расшитые костюмы. После этого случая мои костюмы - это застёжки, везде крючки, крючок на крючке и так много раз. Значит, Центральный дом железнодорожников, Москва, в зале сидит министр транспорта, сборный концерт. У меня песня, все хорошо, я танцую, очень люблю танцевать. Моя мама - хореограф, и эта любовь к народному танцу мне от неё передалась. Уже финал, скоро аплодисменты. В финале я ударяю ногой об пол и с меня падает юбка. Я остаюсь, извините, в сапогах, в стрингах и расшитом топике. Юбка лежит, военные стоят. Из-за кулис, не забуду никогда, Юра Гальцев кричит "браво". Как надеть юбку, как нагнуться, как присесть интеллигентно? После этого все костюмы на себе я очень хорошо фиксирую, чтобы неожиданностей больше не случалось.  

- Вы выступали перед королевой Великобритании. Поделитесь впечатлениями.

- Как истинный монарх, она была невероятно интеллигентна. Но она не сняла корону и не пошла в пляс. Это были Дни культуры России в Великобритании, и до последнего мы не знали, приедет ли монаршая семья. Устраивала мероприятие русская православная церковь, это был благотворительный приём закрытый. Безусловно, служба протокола работала очень сильно. На приёме представлялась русская культура. Это был балет, народное творчество, академическое творчество и джаз. Королева пела "Катюшу" и "Подмосковные вечера". На самом деле "Катюша", "Калинка" и "Подмосковные вечера" - это те три песни, которые поют президенты от Китая до Соединённых штатов. Эти песни знают во всем мире. Впоследствии мы познакомились с королевой. Мы с ней пообщались, она поблагодарила каждого из артистов. Но я никогда не делю своего зрителя на президентов, монархов, учителей, врачей.

- Как пропустить песню через себя и донести ее до зрителей?

- Я не знаю, как. Это то чутье, наверное, которому я не могу научить. Я бы с удовольствием поделилась секретом, но не знаю как. Поэтому, даже если я делаю сольный концерт, это концепция определённая. Я уже даже знаю, на какие нотки надо нажать, чтобы добиться нужного эффекта от зала. Но пропустить через себя песню нужно обязательно. Я не знаю, как это объяснить, но это именно какие-то сердечные дела. Мне посчастливилось, я была хорошо знакома с артистом Борисом Моисеевым. Да, можно сколько угодно говорить про его вокальные способности. Он сам про себя всегда говорил, что он не певец, а актер. На его концертах можно было сойти с ума! Он всегда говорил, что не должно быть никогда проходящей песни. Понимаете? Мини-спектакль - это очень сложно, но интересно. Всегда просто, когда свет, звук, экран, спецэффекты, салют. Ты спрятался за этим всем. А когда моноспектакль, когда артист один, гол как сокол и музыканты. И ты один здесь и сейчас будь добр два часа держи аудиторию. Я не могу набрать песни, чтобы они просто прозвучали. Это как-то грустно. Я люблю театральность, драматургию. Я не люблю, когда на сцене просто какая-то масса.

«Я женщина, а это сплошной эмоциональный фон»

- Что еще для вас важно на концертах?

- Я всегда говорю, что есть врачи, которые лечат наши тела, а народные ноты, песни, голос вокалиста и музыка - это то, что лечит душу. А душа всегда хочет быть вечной, молодой, красивой, здоровой. Мне очень всегда важно знать, что когда мой зритель выходит за пределы концертного зала, он уносит с собой добро. Об этом нынче не модно говорить. В один прекрасный момент у меня просто потерялся голос. Это было в Рязани. Мне на следующий день в Костроме сольник давать, а у меня нет голоса. Это был интересный опыт. Мне врач говорит, что у меня кровоизлияние жёсткое и вообще непонятно, как я пела. У нас дальше идут новогодние корпоративы и мне говорят - "уплочено". И мне предложили фонограмму включить. Мне было стыдно, потому что я стояла и просто под фанеру открывала рот, потому что мне это надо было делать по контракту. Никто не хочет терять деньги и всем плевать болеешь ты или нет. Стыдно - ужасно. Цените талант, который в каждом человеке есть и дается при рождении.

- Как восстанавливаетесь после выступлений?

- На самом деле вокалисты меня поймут, ведь в учебных заведениях нас всегда называют психически ненормальными. И это понятно, потому что вокалисты со своими связками носятся как с писаной торбой. Ну, а по-другому как? Это наш аппарат, наш кормилец. Связки - это мышцы. Если мы неожиданно сейчас придём в спортивный клуб и соточку возьмём, начнём качаться, то мышцы надорвём. Чтобы эту соточку взять, надо подготовить мышцы. То же самое с вокальными связками. Но есть, конечно, разные факторы, особенно у женщин. У нас то полнолуние, то ретроградный меркурий, то мы не выспались, то роды, то беременность. Гормональный фон на женщину влияет очень сильно, особенно на связки. Я это прошла два раза. У меня двое детей, поэтому поверьте, что это такое я знаю на своей шкуре. Открытий я не сделаю.

По словам Марины, «первое в качестве восстановления - это сон».

- Это самое главное, это даже некая гигиена голоса. Как спасаюсь я? Иногда бывает просто выходишь на сцену и говоришь: "Господи, помоги". Я обычный человек, и у меня все то же самое, что у всех. Я в этой ситуации всегда вспоминаю Иосифа Кобзона, потому что Иосиф Давыдович был человеком очень простым, несмотря на все своё величие. И еще он был очень честным. И когда он выходил на сцену, я это видела своими собственными глазами, порой говорил, мол, да, такое случилось, я заболел, но это не значит, что я не хочу петь. "Я просто буду петь на том уровне, на котором я могу", - говорил Кобзон. Это меня немножечко всегда успокаивает. Зрителю все равно: холодно в зале - артист виноват. В глаз светит - артист виноват. Артист не может заболеть, он же не имеет на это право, что вы, боже упаси. Всем кажется, что мы не люди. Но на самом деле мы - люди живые, нормальные люди со своими историями.

- Бывает такое, что перегораете?

- Конечно, я живой человек. Более того, я женщина, а женщина - это сплошной эмоциональный фон. И перегорала, и бывали моменты, когда я думала, что вообще делаю что-то не то и не так, и что надо заканчивать свою творческую деятельность. Это нормально. Да, надо пережить и эмоции, не надо никогда их гасить. Хочется плакать - плачьте. Хочется стрессовать - стрессуйте. Разрешите себе пережить психологически эти эмоции. А дальше - время творит чудеса. Приходят люди, ситуации, когда вы проходите один путь, дальше начинается черная полоса заканчивается и начинается белая. Хорошо, если рядом с вами будут люди, родные, близкие, друзья, коллектив, которые вас смогут эмоционально поддержать. Немаловажно себя такими людьми окружать, чтобы творчески воскреснуть, чтобы вам дали хороший творческий пендель. Потому что если не ты, то больше никто.

«Я никогда не была победителем»

- Как совмещаете музыкальную карьеру с семьёй?

- У меня есть хорошая фраза: гастролирующая мать - горе в семье. Все мы - дети артистов и выросли за кулисами. Мои дети четко знают, что мама едет на работу. Она не едет на пляж пить коктейли и загорать, а едет работать. Моя дочь очень чётко знает, что такое артист, она была неоднократно со мной на гастролях. Она знает, что такое быть на сцене - это красиво и радостно, и все аплодируют, а за кулисами ты оставляешь всё. И это самое сложное. Ветрянка у детей, понос у тебя, стоматит у сына, 39 температура - неважно. Ты выходишь на сцену - и ты артист. Как совместить семью и сцену? Сложно. Есть ли у меня чувство вины перед детьми? Да. И я каждый раз с этим чувством борюсь, потому что понимаю, что птица в клетке не поёт и я не могу жить без своей профессии, без сцены. Но при этом при всем у меня есть ответственность перед семьёй, перед детьми, у меня есть родители, супруг, дом.

- Как относитесь к конкурсам, нужны ли они артистам?

- Безусловно, были конкурсы в моей жизни. Но я никогда не была победителем. Никогда, ни в одном конкурсе я не брала гран-при. Я всегда была на втором, а может быть, и на третьем месте. Но повторюсь, конкурсы необходимы для любого исполнителя. Пример - проект "Голос", на котором Гран-при заняли большое количество ребят, но где они? А неизвестно где. Соответственно, прожить творческую жизнь - это дорогого стоит. Не стоит бояться трудностей, неудач. Надо ко всему относиться с пониманием, принимать это, делать работу над ошибками. Как говорится, упал, встал, отряхнулся и пошёл дальше.

- Что вас вдохновляет?

- Можно говорить, конечно, что меня вдохновляет музыка, творчество, я весь такой летающий в облаках. Но на самом деле вдохновляет зритель. Все, что мы делаем, это ради зрителя, для того, чтобы зритель пришёл на наш сольный концерт. Сольный концерт артиста - это лакмусовая бумажка. Если на ваш концерт приходит зритель, значит, вы все правильно делаете. А если вы такой замечательный, гениальный, будете рассказывать всем, что у вас невероятное количество лайков в социальных сетях, эти лайки никаким образом не говорят о том, что у вас есть любовь зрителя. Так что всё ради зрителя, ради того, чтобы он ещё и ещё раз приходил на ваш концерт. Именно это и вдохновляет. Все остальное - эгоцентризм, который, безусловно, присутствует, но он не должен являться красной нитью. Он не должен главенствовать в жизни. Да, артист получает от зрителей эмоции, заряжается этой эмоцией, но если он не отдаёт ничего, то зритель это почувствует. Поэтому можно сколько угодно быть потрясающим, талантливым и иметь замечательные вокальные данные, но если в сердце пусто, зритель, к сожалению, всегда почувствует.