В Уфе Буланова доказала, что формат концертов 90-х до сих пор востребован

Балахон в наследство

С конца февраля 56-летняя артистка живет в беспощадном графике - неделями ежедневных концертов, число которых за два месяца должно достигнуть тридцати. Ну так и повод значительный: прошедшее 55-летие и 35-летие выхода на сцену. Это еще с тех самых пор, когда Татьяна убеждала всех девушек постсоветского уже пространства: «Не плачь!», при этом неизменно рыдая, и по-родственному негодовала: «Что ты сделала, сестра?». А после артистка 35 лет с переменным успехом дрейфовала по волнам отечественного шоубиза.

И вот, наконец, сверкающей моложавой русалкой ее выбросило на уфимскую сцену. Буланова задрапировалась в платье-балахон, будто оставшийся ей в наследство от поуехавшей во вражеские страны Примадонны. И то правда – чего добру пропадать. Артистка не погнушалась узнаваемым фасоном: облепила бесхозный легендарный наряд сверкающей чешуей пайеток и вышла на сцену. Обрамляли этот переливающийся диско-шар не менее стразные туфли и макияж из блесток. И вуаля: так необходимое в этот вечер ностальгическое дискотечное настроение было создано! И хотя фасоны нарядов менялись, прилипшей чешуе пайеток артистка не изменяла весь концерт. После антракта она вышла уже в блестящем плаще, под которым обнаружилось не менее сверкающее платье.

Певицу дополняли музыканты в отсвечивающих пиджаках и в милых футболках с ликом самой героини вечера. Кстати, маечки можно было приобрести в фойе за какие-то две с половиной тысячи. Однако скудный мерч – футболки, открытки с росписью да магнитики на холодильник – особым успехом не пользовался. Зато музыкантам можно менять невостребованные фанатами футболки хоть на каждом концерте, чтобы образ звезды не застирывался и не покрывался катышками.

- Сегодня будут звучать песни в основном из 90-х, немножко из нулевых и совсем чуть-чуть из десятых – буквально пару песен. Надеюсь, что вы все песни вспомните, - обнадежила зрителя гастролерша, и зал тут же отозвался овацией – мол, помним, конечно, не переживай!

Но, видимо, не надеясь на память поклонников, композиции сопровождались строчками караоке на большом экране, где мелькали архивные записи клипов и концертных выступлений. В такт песне Татьяна узнаваемо раскачивалась метрономом на расставленных циркулем ногах, забивала кулаком-молотом воображаемые гвозди и неизменно финалила композицию стойкой а ля статуя Свободы, воздевая вместо факела микрофон. А в это время на архивных видеокадрах в унисон с артисткой раскачивался ее молодой двойник в блондинистом нейлоновом парике.

Показалось даже, что Буланова так и продолжит весь концерт косплеить себя образца 90-х. Но нет! Вдруг из царящего на сцене пайеточного флера материализовалось целое танцевальное трио. Продемонстрировать ломаные па подзабытого брейк-данса артистам не мешал ни груз прожитых лет, ни лишний вес. Танцоры через обильный пот и, возможно, даже кровь упорно доказывали, что их еще рано списывать со счетов. По крайней мере до конца тура – точно.

Но без относительно танцевальной поддержки было не обойтись: после страдальческого репертуара начала 90-х Татьяна напомнила публике о Булановой образца 96-го, когда раскачивающая маятником фигура в черном вдруг взорвалась яркими красками нарядов, неожиданным калейдоскопом буффонадных образов и игриво затанцевала под «Ясный мой свет».

Вообще, певице не единожды удавалось так успешно и радикально перезагружать карьеру. В начале века она и вовсе предстала звездой клубных танцполов, исполнив гремевший «Мой сон». А в 20-х Буланова внезапно возродилась мифическо-мистическим персонажем из 90-х: ее песни стали кочевать по сериалам и дали хитам новую переосмысленную жизнь. В инфернальном питерском сериале с Куценко «1703» и в ностальгических «Детях перемен» ее композиции стали полноценным сюжетным ходом. 

Простые движенья

На уфимском концерте пела Буланова и про атамана, и про синее море, выжимая у публики предательскую ностальгическую слезу. Вот только гастрольный концерт не вызвал впечатления цельного музыкального действа со своей драматургией: песни были хаотично накиданы по плейлисту и подчинялись логике, известной лишь самой артистке. Пахмутовская «Нежность», например, вдруг возникала среди дискотечных хитов и казалась скорее каким-то недоразумение, чем продуманным номером гастрольной программы. Это тем более обидно, что исполнила ее Буланова в «Старых песнях о главном» с большим музыкальным вкусом и почтением к оригиналу.

- В первые «Старые песни» меня не позвали, а во вторых я исполнила «Нежность», - вспомнила Татьяна. - Песня очень красивая, и, если кто-то танцует, то я хочу объявить белый танец.

В «Нежности» и других душевных балладах и лирических композициях лился все тот же чистый и проникновенный вокал Булановой, который заворожил поклонников еще в 90-е. К чести артистки, отдыхать под фонограмму она позволяла себе лишь под танцевальные композиции.

Жаль только, что растанцеваться под забойные булановские хиты уфимской публике было негде: те, кто поскромнее, - размазались, перебирая ножками, по стеночкам, а понаглее – бесновались в центральном проходе. Да так отвязно и продолжительно, что разгонять импровизированную дискотеку приходилось директору зала Вильдану Яруллину. Небезызвестный в республике эстрадный исполнитель решил проинспектировать концерт коллеги и с удивлением обнаружил, что зал дворца ну никак под танцпол не трансформируется. И дело тут и в отсутствии вместительных концертно-дискотечных площадок, и в желании артистов по максимуму заработать на гастролях. А на танцполе много не поднимешь – куда выгоднее продать лучшие места в партере за шесть-семь тысяч.

После концерта в соцсетях даже раздались негодующие возгласы: зачем гастролеры с дискотечным репертуаром загоняют зрителя на площадки, не заточенные под танцевальные активности. Уфимский пиарщик Дамир Сафаров ответил интересующимся, что «у нас попросту нет таких площадок»:

- В 2013 году я организовывал концерт Гарика Сукачева. Единственная площадка была – «Огни Уфы». Но, чтобы отбить гонорар артиста в 35 тысяч долларов, нам пришлось ставить партер. В Уфе нужен зал-трансформер на две тысячи мест, чтобы всем было комфортно. Но не все артисты могут собрать эти две тысячи человек.

Но собрать зал даже на 800 мест под силу оказалось только Булановой: товарки певицы по поп-сцене 90-х в гастрольной деятельности не особо преуспели. Овсиенко можно увидеть разве что в сборной гастролирующей солянке сбитых летчиков «Дискотека 90-х», Лада Дэнс удостоилась в Уфе лишь ресторанной сцены в поселке 8 марта (бронь и депозит столов!), невнятные выступления Салтыковой и Апиной можно увидеть разве что в телешоу подзабытых имен «Ты суперстар», а гастрольный тур Ветлицкой, решившей перезагрузить карьеру в 20-м, закончился из-за ковида, так и не начавшись.

А Татьяну ждут заполненные под завязку залы практически во всех городах юбилейного тура. Доподлинно неизвестно, что повлияло на такой впечатляющий аншлаг в Уфе – может быть то, что зал не вмещает и тысячи человек, может быть, жгучее чувство ностальгии, которое дороже денег, а, может быть, преданность истосковавшихся фанатов Булановой, не жаловавшей столицу Башкирии лет тридцать. Возможно, в 90-х она со своей группой «Летний сад» все же не объехала Уфу стороной и, возможно, собрала даже Дворец спорта, но об этом история умалчивает.

В нынешнем гастрольном туре Татьяна постаралась максимально погрузить зрителя в атмосферу благословенных 90-х. Поэтому, видимо, решила принципиально отказаться и от оригинального шоу, и элементарной режиссуры действа, и душевного общения со зрителем, и выхода на бис. Была выбрана беспроигрышная тактика, успешно опробованная на заре ее карьеры: вышла - пою, отпела – ушла. И, судя по беснующемуся залу поклонников, понаехавших со всех уголков Башкирии, этот формат времен дикого шоу-бизнеса 90-х до сих пор работает безотказно.